Рациональное использование ресурсов — универсальный и всем известный постулат, применимый в любой отрасли человеческой деятельности. Почему же в сельском хозяйстве и, в частности, в агрономии (земледелие и растениеводство) этот важный принцип постоянно игнорируют?
В первую очередь потому, что для его соблюдения нужно «зреть в корень» как в образном, так и в прямом смысле слова. «Копать яму» (читай — производить раскопку почвенного шурфа, он же «разрез») — дело отнюдь не лёгкое. А если ещё и до материнской породы, а если ещё в летнюю жару, а если ещё и в нескольких повторностях... Далее возникают вопросы: а нужно ли вообще копать? Что там можно увидеть полезного?
На самом деле много чего, но давайте остановимся в этой статье на 2 ключевых параметрах: влажность и плотность почвы. Они всегда идут в тесной логической связке.
При рассмотрении почвенного разреза мы и корни «узрим», и сможем проанализировать, в каких локациях им (корням) комфортно, а где приходится совсем туго. И главное, сможем сделать вывод — почему ситуация развивается так, а не иначе, и насколько рационально мы управляем озвученными выше параметрами.
Понятно, что копать яму (пусть повествование будет нарочито упрощенным) в условиях засухи гораздо сложнее, чем после дождичка. Да что яму — некоторые граждане в засуху на дачах картошку копать отказываются (а это ведь урожай!). Их логика понятна: подожду недельку — другую, авось дождик выпадет, земля помягче станет... Но вернёмся в производственные условия АПК.
Вспоминаю, как будучи уже главным агрономом в агрохолдинге, познакомился с прибором под названием «пенетрометр». Этот прибор нужен не столько агроному, сколько геологу или даже инженеру-проектировщику при строительстве фундаментов зданий, поскольку главная задача пенетрометра — выявить глубину и неоднородность расположения уплотнения грунта. Но и для агронома он может быть полезен: не зря же термин «почва» переводится на украинский язык именно как «грунт». Встречаются, правда, чудаки, которые пытаются с помощью такого прибора посмотреть плотность почвы, но это уже из разряда наивных курьёзов. В результате активного использования прибора, я выявил «неожиданную» закономерность: пенетрометр легко проваливался на большую глубину в почву любого поля, которое в данном сезоне использовалось как пар (причём, не зависимо от того, была там основная обработка почвы или нет). На тех же полях, где были посеяны какие-либо культуры, результат проникновения в почву был непредсказуемый: где-то легко и глубоко входил, а где-то упирался во что-то твёрдое прямо с поверхности почвы. В чём же особенность паровых полей по сравнению с засеянными? Почему сопротивляемость паровой почвы, как правило, низкая? Причина оказалась весьма тривиальной — нормальный классический пар по определению призван накапливать влагу! И это правило одинаково хорошо работает и в Черноземье, и на Юге.
Ключевая мысль истории о пенетрометре в том, что принимать решение о необходимости и целесообразности почвообработки (вид обработки, глубина обработки, кратность проходов и сроки обработки) рационально только при наличии сведений о влагообеспеченности почвы.
Разумеется, вкупе со сведениями о ее плотности, но об этом чуть позже. Чем меньше влагозапасы в почве, тем труднее и затратнее её обрабатывать. Нужно отслеживать пороговое, критическое значение влажности, по достижении которого важно сказать: «Стоп, ждём дождей!». Иначе обработка в таких условиях становится не рациональной и чревата серьезными поломками агрегатов: ломаются рабочие органы (долота, лемеха и стреловидные лапы), гнутся стойки, срезаются предохранительные болты и шпонки и рвутся рамы орудий. Согласитесь, не очень-то приятно для агронома получать упрёки инженера? Прибавим сюда повышенный расход ГСМ, неадекватную нагрузка на трактор и т.д. Кроме того, иссушенная и потому «сцементированная» почва не крошится, а выворачивает на поверхность глыбы, в народе не зря названные «чемоданами». В этом случае к прежней беде прибавляются новые: происходит окончательное улетучивание остатков «теневой» влаги, поскольку глыбистость приводит к увеличению площади поверхности испарения, усиливается процесс ветровой эрозии почвы и страдает вся почвенная биота, уж во всяком случае червей станет гораздо меньше. Долгожданные осадки, особенно незначительные, очень быстро испаряются (а это нерациональные потери влаги) всё по той же причине — площадь испарения с каждого квадратного метра благодаря глыбам и «микронеровностям» увеличивается в разы!
Делаем вывод, что отслеживать актуальную текущую влажность почвы чрезвычайно важно. Далее напрашивается мысль, что было бы хорошо иметь некую систему, которая могла бы эти данные накапливать, хранить и анализировать (в идеале — по каждому полю отдельно!). Еще желательно, чтобы сведения в любой момент были доступны всем сотрудникам, принимающим операционные решения на предприятии. С такой задачей отлично справляется приложение «Агросигнал. Скаутинг». Замечу, что совсем не обязательно регулярно бурить образцы почвы и отвозить их в лабораторию — это, безусловно, очень трудоёмкий процесс и сточки зрения сил и времени, и с точки зрения финансов. На мой взгляд, гораздо эффективнее однократно инвестировать в почвенные датчики, перед началом сезона установить их в нужном месте и передавать телеметрию с них в «Агросигнал».
Но вернёмся к нашему вопросу: что делать, если сухо? Например, в этом году на большей части европейской территории России июль, август и сентябрь прошли вообще без дождей, сушь стояла хоть плачь. Пожары, суховеи. Сев озимых производился «на свой страх и риск в абсолютно сухую почву методом амбарного складирования». Что же тогда, зябь и вовсе не готовить? Но технологические карты нужно соблюдать неукоснительно. Приходится выполнять запланированные работы, не взирая ни на что (с некоторыми адекватными корректировками), и это уже больше похоже на трудовой подвиг.
Вспоминается грустная шутка, что мы очень любим сами себе создавать трудности, а потом героически их преодолевать. И если всё же почаще «зреть в корень», то можно предпринять ряд организационно-технологических профилактических мероприятий, которые значительно снизят риск возникновения ситуации, когда команда «Стоп, ждём дождей!» встанет на повестке дня. Что же это за профилактические мероприятия? Любые технологические приёмы, исключающие не рациональные потери влаги! Любые приёмы, позволяющие аккумулировать все осадки в почве и сберечь их от стока и испарения. Очевидно, что чем больше органики в почве, тем выше показатели её влагоемкости и её влагоудерживающая способность. То есть почва, хотя бы частично покрытая растительными пожнивными остатками или сидератами, не позволит дождевой воде стекать ручьями в овраги (даже при ливневой интенсивности дождей), и способна аккумулировать больше драгоценной влаги. Голая же, как вороново крыло, земля такими возможностями не обладает. И тут как говорится: «думайте сами, решайте сами — пахать или не пахать».
Теперь самое время объяснить, почему статья названа «Принцип горшка». Следуя нарочито упрощённой аллегории, приведу пример горшка с цветком на подоконнике. Давайте посчитаем, сколько влаги в почве внутри горшка с цветком. Ответ: ровно столько, сколько в него было залито, минус потери на испарение и на транспирацию. Это закрытая в рамках комнаты система. В подавляющем большинстве случаев поле, как горшок с цветком, имеет единственный источник влаги в виде дождей. Именно поэтому когда-то появилось выражение «Крестьянина кормит не земля — но небо». Если не ошибаюсь, это высказывание принадлежит академику Н.М. Тулайкову. Осень 2020 года ярчайшее тому подтверждение. Не где-то там, не когда-то давно, а здесь и сейчас!
Если с неба упала капля воды, то крайне важно ее рационально использовать (предварительно, сохранив!). Потому что уровень урожайности — это результат действия фактора, находящегося в минимуме. Наш главный лимитирующий фактор — именно влага. Её невозможно компенсировать избытком удобрений, скорее наоборот: все расчёты доз удобрений должны быть сбалансированы как раз по признаку влагообеспеченности, дабы не было обратного эффекта угнетения растений от повышенной концентрации минеральных солей в корнеобитаемом слое. А что больше всего влияет на водный баланс почв? Земледелие, почвообработка и мелиорация (и не только орошение, но и известкование, потому что «кальций — страж порядка», агрономам это известно давно) — главные элементы агротехники! В этой связи вспашка с оборотом пласта — это худшее, что можно себе представить.
Небольшое лирическое отступление. Я убеждён, что плуг как орудие — это гениальное изобретение человечества, и он выполнил свою историческую миссию блестяще. В те времена, когда не существовало пестицидов, когда сошники сеялки были не способны положить семена на нужную глубину без предварительного создания рыхлого слоя почвы, без плуга наступил бы голод на планете. Целина, распаханная плугом, быстро отдавала потенциал плодородия за счёт минерализации гумуса и радовала богатыми урожаями. Но есть у этой медали и оборотная сторона: плуг запустил процессы деградации почв (специалистам не нужно это доказывать) и привёл к угрожающим тенденциям. Старопахотные почвы уже давно исчерпали свой потенциал и сильно деградировали (парадокс — но для них придумали термин «окультуренная пашня»), и теперь нужно заново накапливать органику в корнеобитаемом слое, чтобы хотя бы попытаться запустить этот процесс. И также я глубоко убеждён, что дальнейшее использование плуга, как минимум, абсолютно не рационально ни с какой точки зрения! Тем более, что прежние изначальные аргументы в пользу вспашки давно устарели. Существуют гербициды, которые решают проблему засорённости; появляются биологические препараты и биофунгициды, которые решают проблемы болезней растений (многим уже известен принцип вытеснения патогенов за счёт насыщения агроценозов полезной микрофлорой); есть разработки с бакуловирусами против некоторых вредных насекомых (от которых человек даже не чихнёт, если хоть скушает их ложкой); появились сеялки с сошниками, способными положить семена с заданными параметрами качества сева даже в необработанную почву. Так зачем продолжать насиловать почву процессом оборота пласта, что по сути своей противоестественно и приводит к ухудшению физико-химических и водно-физических свойства почв, нарушает порозность и структурность почвы, приводит к распылению и прочей эрозии почв? Какие очевидные выгоды от вспашки актуальны сегодня?
По вспашке не применяют пестициды? Применяют. Может быть, вспашка выигрывает в параметре влагонакопления? Отнюдь. Существует много научных исследований, которые доказывают, что чизелевание и глубокорыхление более эффективно создают влагозапасы. Может быть, вспашка выигрывает в урожайности перед всеми другими способами земледелия? Не факт. Пока в этой битве идеологий установился некий паритет, обусловленный, в большей степени, тем, что те, кто не пашут, допускают много нарушений — (отчасти по безграмотности, отчасти по разгильдяйству), поскольку безотвалка это более тонкая дисциплина. Сделать что-то неправильное по вспашке довольно сложно: вспахал — и спи спокойно, разве что категорически нельзя запаздывать весной с покровным боронованием зяби. Но при прочих равных условиях только за счёт отказа от оборота пласта можно добиться даже лучшего результата, чем при вспашке, тем более в сухой год. И чем чаще нас будет посещать засуха, тем очевиднее это будет для всех. Разумеется, потребуется и техническое перевооружение, адекватное новым технологиям, но мир не стоит на месте: если вместо покупки нового плуга (взамен изношенному или поломанному) агроном настоит на покупке нового комбинированного дисколапового орудия либо рипера, то это же будет не одномоментный слом жизненного уклада, а плавный переход на прогрессивные технологии, к тому же направленные на биологизацию земледелия.
Теперь пара слов о плотности почвы как таковой. Важно помнить, что «плотность сложения» и «сопротивляемость проникновению» — это разные понятия. Причем первый параметр может не зависеть от влажности почвы (если плотность уже достигла равновесной), а второй, наоборот, очень даже сильно зависит, но имеет градацию в связи с мехсоставом почв. Напрашивается вопрос: наверное, механическая обработка почв призвана, прежде всего, устранять проблемы с переуплотнением почв? Да, именно так. Под переуплотнением понимаем отклонение от оптимального для каждой культуры диапазона значений. На одном и том же поле плотность, подходящая для зерновых, может быть запредельно высокой для пропашных культур (допустим, выше значения 1,3 г/см3). Это следствие того, что на поле работают тяжелые колёсные тракторы, самоходные опрыскиватели (едва ли на шинах низкого давления), да ещё и камазы с прицепами в уборку заезжают. Антропогенный фактор во всей своей красе.
Первый очевидный вывод из сказанного: вопрос о необходимости и целесообразности конкретного вида почвообработки — сугубо индивидуальный. Для ответа на этот вопрос опять же будет полезен инструмент накопления, хранения и аналитики первичных сведений о фактической плотности сложения почвы в разрезе конкретных полей. Напомню, что такой механизм работы с данными реализован в приложении «Агросигнал. Скаутинг». Единственный минус в том, что на сегодняшний день не существует специализированных датчиков по измерению плотности почвы, которые бы облегчили труд агронома: придётся попотеть и покопать. Впрочем, на помощь могут прийти мини-экскаваторы / погрузчики. Сегодня почти в каждом хозяйстве есть погрузчики типа JCB-535, Маниту MLT-731 или их аналоги, а уж подправить лопатой почвенный разрез в выкопанной траншее — дело не хитрое и совсем не тяжелое.
Следующий вопрос: можно ли обойтись без почвообработки в принципе? Практика ноу-тильщиков утверждает, что да. Возможно, за ноу-тилом будущее, хотя многие агрономы, попробовав данную технологию, от нее отказываются со словами «ноу-тилл не хорош для нашей зоны». Вот как! И даже практика успешного применения технологии в хозяйстве соседа подвергается сомнению и не является аргументом. Я не призываю всех переходить на ноу-тилл — у технологии, безусловно, много плюсов, но существуют и минусы. На мой взгляд, эти минусы больше организационно-технического, а не агрономического характера. Насколько мне известно, к технологии «ноу-тилл» нельзя отнести разовый «прямой посев», прозванный в народе «по ленивке», или посев культиваторной лапой, а не дисковым или анкерным сошником. Нельзя считать «ноу-тильным» севооборот без чередования культур со стержневой и мочковатой корневой системой (иногда специализация хозяйства не позволяет это реализовать). Нельзя отнести агроценоз, в котором игнорируется пожнивный посев сидератов. Нельзя считать нормальной ситуацию, когда поля предварительно не излечились от последствий работы плуга в плане выровненности поверхности, потому что все агрономы знают, каково пахать плугом по загонкам — это неизбежные свалы и развалы, порою как после танкового сражения. И много ещё чего «нельзя».
Наглядный пример ситуации в поле: посев подсолнечника произведён в стерню озимой пшеницы, но подсолнечник там угнетён, не смотря на обилие влаги и удобрений — сразу понятно, что проблема, прежде всего, в переуплотнённости почвы.
У меня накопилось множество наблюдений, подкрепленных фотографиями: выкапываешь растение подсолнечника, а у него корень на глубине 5 сантиметров начинает отклоняться от вертикального расположения в сторону, да ещё под 90 градусов... Помог бы в этом случае плуг, если бы он участвовал в зяблевой обработке? Безусловно, да. Но абсолютно не факт, что данное искривление корня в сторону не последовало бы чуть позже и чуть глубже, когда корень упёрся бы в пресловутую плужную подошву.
В связи с этим наблюдением меня посетила забавная мысль, и это обстоятельство в том числе повлияло на название этой статьи. Предположим, на поле выявлена плужная подошва. Кстати, некоторые называют её «подплужной» и приводят аргументы о том, что её образование вызвано не столько механическим давлением от рабочих органов агрегатов, сколько миграцией распылённых илистых частиц вниз по профилю и забиванием почвенных пор, но это сейчас не главное. Важно то, что данное локальное уплотнение почвы (подошва) является... Да, правильно! Является днищем «горшка», который человек сам же и создал на поле. То есть в нормальных условиях корень кукурузы или подсолнечника свободно проникает на глубину хоть в метр, хоть более в том случае, если там есть влага, а в условиях наличия плужной подошвы корень ограничен глубиной её расположения. Обидно сознавать, что мы своими действиями запираем корневую систему в границах искусственно созданного, без преувеличения сказать, горшка и тем самым снижаем потенциал урожайности культур.
Ещё такое «кривое» развитие корневой системы возможно в случае, когда почва в целом нормально подготовлена и не имеет переуплотнения, но сыграл фактор «аврала». Агроном не дождался наступления физической спелости почвы и начал посевную кампанию слишком рано, когда ещё сошник «замазывает грязью» борозду и семя попадает в некую ленту, которая при высыхании становится как керамический горшочек для цветов, разве что не обожженный. Много раз наблюдал такую картину на посевах кукурузы: почему-то плохо растёт; вырываешь из земли, а корни в виде «топорика», аккурат повторяют форму той самой бороздки от прохода сошника сеялки. Локальное уплотнение, а всего то и нужно было денёк подождать, чтобы почва просохла, но нет: «погнали сеять, не успеваем, из графика выбиваемся». Такие моменты важно тоже отслеживать и не допускать.
Можно ли эффективно разуплотнять почву без использования плуга? Не только можно, но и нужно! Если с этой задачей не справляются биологические методы, например, посев горчицы (её корни славятся «эффектом буравчика, разуплотнения почвы»), то применяют почвообрабатывающие агрегаты: плоскорезы, чизели, а в особо тяжёлых случаях глубокорыхлители (на западный манер именуемые риперами). У них, в отличие от плугов, рабочие органы долота (иногда с элементами стреловидных лап, но лично мне больше нравится стойка Параплау), но если лемеха плуга идут один за другим и перекрывают 100% площади прохода агрегата, то у глубокорыхлителей рабочие органы нарезают щели, которые лишь частично крошат пласт между стойками. Что это даёт? Дождевая вода проваливается на всю глубину нарезанной щели и равномерно расходится по всей толще обработанной почвы. А дальше начинает работу «генерал Мороз». Если зима типичная, замерзая вода превращается в кристаллы льда, которые рвут уплотнения гораздо лучше, чем любое почвообрабатывающее орудие, и земля становится рыхлой, как пух.
Это похоже на подготовку к строительству здания: инженер-проектировщик прежде чем выбрать тип фундамента здания и определить глубину его заложения, должен выяснить, какова глубина промерзания грунтов в данном регионе (всё, что севернее Ростова-на-Дону попадает в градацию более метра), а так же пучинистый грунт или нет. О чём это говорит? О том, что в нормальную зиму силы морозного пучения спокойно поднимают даже многоэтажные здания. Любой, даже слабо пучинистый грунт, например, песок при намокании и промерзании увеличивается в объёме и разрыхляется. Так что борьба за влагонакопление напрямую связана с борьбой за снятие проблемы переуплотнения!
Подытожим. Краткие выводы и предложения по борьбе с засухой:
1) Наиболее рационально выбрать систему земледелия, которая позволит накапливать органику в верхнем слое почвы, на глубине не более 10 см — там, где она действительно нужна и полезна, потому что процессы разложения пожнивных остатков происходят нормально только в аэробных условиях, где сконцентрирована естественная биота.
Также органика в верхнем слое и частично на поверхности почвы работает как мульча, которая препятствует ветровой и водной эрозии почвы, поверхностному стоку воды, как губка аккумулирует всю влагу, попадающую на поле с осадками, препятствует трещинообразованию и снижает нерациональное испарение влаги, в том числе за счёт того, что температура почвы, хотя бы частично прикрытой соломой, гораздо ниже, чем на абсолютно чёрной земле.
2) Для ускорения и стимулирования разложения пожнивных растительных остатков разумно применять азотные удобрения и деструкторы стерни. Они ускоряют возврат элементов питания в почву и в итоге создают условия для повышения содержания гумуса в почве.
3) Лучше всего для обозначенных целей подходят комбинированные орудия обработки почвы — без оборота пласта, с частичным оставлением на поверхности пожнивных остатков. Это дисколаповые орудия со шлейфом катков или штригельных подпружиненных борон, например, Case IH Ecolo-Tiger 870, TopDown либо аналоги.
4) Вспомнить об эффективном, хотя и забытом уже агроприёме формирования ветрозащитных кулис, которые так же способствуют снегозадержанию, тем более что в условиях развития точного земледелия и применения систем параллельного вождения, это не представляет технической сложности.
5) Когда проблема переуплотненности почв решена, можно рассматривать вопрос о выделении части полей под севообороты с технологией ноу-тилл — в первую очередь, эрозионно опасные участки склонов и земли с низким бонитетом естественного плодородия. Это позволит «обкатать» ноу-тилл на собственном опыте и по итогам теста принять решение, насколько технология применима в хозяйстве — кто-то откажется вовсе, а кто-то наоборот, расширит площади под этим вариантом хозяйствования.
И в завершение рассказа немного о «парах». Они же черные! А влагу за сезон накапливают. Казалось бы, это противоречит всему вышесказанному. На поверку — мнимое противоречие, и вот почему: чем больше в верхнем слое почвы пожнивных остатков (соломы зерновых, желательно измельчённой, листостебельной массы от кукурузы, подсолнечника, и т.п.), тем эффективнее привнесение влаги в паровые поля. И если будет ливневый дождь, то... но не хочу повторяться :) Так что пахать зябь под пары — нерационально, иначе вы всю солому похороните туда, где она будет медленно разлагаться, да ещё и с образованием почвенных токсинов. А сверху будет «чёрное крыло ворона» — почва и так в жару летом горячая, так зачем же её ещё больше нагревать и, тем самым, иссушать?
Не зря же бытует в народе поговорка: «Чёрный пар — мёртвый пар». На самом деле пар должен быть... зелёным! Ну или зеленоватым. Что это означает? Если на паровом поле нет всходов сорняков (потому что верхний слой почвы иссушен), то все содержащиеся в этом слое семена сорной растительности оказываются «законсервированными» и взойдут только после хорошего дождя, и скорее всего, вместе со всходами озимой пшеницы.
Позвольте, но мы же хотим почистить поле от сорняков именно во время его парования? Ай-ай-ай! В этом случае теряется сам смысл парования, кроме уничтожения многолетних сорняков, которые возьмут влагу из глубоких горизонтов и всё равно вылезут на поверхность. Как мы купируем испарение влаги в паровых полях летом?
Своевременными адекватными мелкими культивациями, а лучше даже просто боронованиями после дождя, которые ещё и проростки сорняков в фазе «белой ниточки» хорошо уничтожают. Чем по сути являются мелкая культивация или боронование? Это своеобразное мульчирование, «сухой полив», только вместо органической мульчи (щепок или соломы) зачастую там присутствует одна лишь минеральная «мульча», в роли которой выступает сама почва, закрывающая капилляры нижележащего слоя и, тем самым, предотвращающая испарение влаги. А скажите, не лучше было бы, если в верхнем слое хотя бы частично, в разумных пределах, содержалась измельчённая солома? Это вопрос, в первую очередь, к хозяйствам Саратовской и Волгоградской областей, расположенным на границе с Казахстаном и практикующим «незамысловатый севооборот»: пар — озимые — пар — озимые. Глянешь осенью на их всходы озимых — сплошная грусть, рвань и «рябчик». А почему так? Потому что пахали, а потом запоздали с культивацией — сор пошел «недуром», пришлось дисковать. Вот и высушили пар. А зачем он тогда вообще нужен?
P.S. Лучшая оборона — это нападение!
Предвижу и потому упреждаю возражения оппонентов, любящих пахоту с оборотом пласта, которые скажут, что в понятие «окультуренная пашня» не могут входить земельные участки, на которых естественное плодородие падает. Скажут, что система земледелия, основанная на вспашке, наоборот, имеет много примеров, когда и гумус повышается, и плодородие возрастает — за счёт внесения навоза и запашки сидератов, за счёт внедрения травопольных севооборотов, КАХОП и прочее. Не стану спорить — да, это возможно, и за такие хозяйства можно только порадоваться. Только, к сожалению, такие хозяйства сегодня большая редкость: приведенная выше культура земледелия возможна лишь в хозяйствах, имеющих много-много денег (зачастую кредитных или инвестиционных). А что делать тем, у кого «финансы поют романсы»?
Было время, когда я по наивности думал, что самый дорогостоящий агроприем в технологических картах — это вспашка. Но эта иллюзия пропала, как только я сам занялся составлением реальных техкарт. В реальности оказалось, что вспашка одного гектара на самую большую мыслимую глубину 32 см, на самых тяжелых глинистых почвах требует одного механизатора с расценкой на зарплату пусть даже 200 руб/га плюс затраты ГСМ чуть больше 30 литров/га * 45 руб/л. = 1350 руб/га. Итого около полутора тысяч рублей на гектар с учётом амортизации.
Но когда настал черёд просчитать затраты на внесение навоза, предположим, 40 тонн/га (а иногда требуется и больше), стало очевидно, что это просто катастрофа! Хорошо, если плечо перевозки навоза до поля не большое (кстати, именно поэтому дальние поля отродясь не видели навоза). Плюс нужно иметь / нанять спецтехнику: погрузчик, прицеп со шнеками, и сделать множество рейсов всей этой бригады. Солярка течет рекой, а плуг «отдыхает» в самом прямом смысле — ждёт, когда ему обеспечат фронт работ. И где же взять столько навоза? Это первый момент.
А вот второй: при прочих равных условиях в какой системе земледелия более рационально используется влага при наступлении засухи? Где образуются такие трещины, что можно просунуть ладонь? Вряд ли вам требуется подсказка на этот вопрос.
Так что будем ни оптимистами, ни пессимистами, а реалистами — даже в лучшие для «агрономов-пахарей» времена плодородие почв подавляющего числа колхозов снижалось. Что уж говорить про наше время, когда многие просто забыли, что такое севооборот, когда не только фермеры, но и крупные по размерам хозяйства порою вынуждены просто выживать, и для них экономически не выгодно (а порою и невозможно!) заниматься вопросами экологии и увеличения плодородия земель.
Ещё одно пояснение про биофунгициды, раз уж я затронул эту тему. Биофунгициды, увы, пока сильно уступают химическим препаратам. Нужно ли их использовать? Там, где это возможно — да. Заменяют ли они д.в., синтезированные химическими компаниями, решают ли они те же задачи? Нет. Лично я — сторонник биологизации, разумного снижения пестицидной нагрузки за счёт профилактики проблем (севооборот, сортовой состав, сроки сева и прочее), но, если специалист по защите растений после обследования посевов сделает заключение, что нам грозит эпифитотия или что вот-вот будет превышен порог экономический вредоносности, я буду первый, кто скажет в ответ: «заряжай опрыскиватель, применяем тяжелую артиллерию». Экономика прежде всего! Разумеется, в рамках утверждённых регламентов по применению. Биологизация — дело благородное, однако, даже на таблетках у врачей написано: «применять с осторожностью, если предполагаемая польза превышает риск и негативные побочные действия». Но это уже совсем другая история и тема для новой статьи.
Автор материала: Иван Легеньков
Агроном-аналитик, практика работы в крупных сельхозпредприятиях 20 лет
Иллюстрации найдены на просторах сети Интернет
